Ноябрь, 2001

Россия! Любимая моя
Родные березки, тополя
Как дорога ты, для солдата
Родная русская земля.

(Солдатская строевая песня. Автор мне неизвестен.)

С чего начинается Родина…..
Есть такая песня с банальными словами про картинки в букваре и т.д. Тем не менее, как бы я ни старался, песня эта или другие упоминания о Родине вырывает из потаённых частей моей души, что-то такое, о чем взрослому мужику говорить совершенно не солидно. Но я не солиден и по сути - обычный Васёк. Я расскажу Вам про эту потаенную боль, жмущую сердце, при упоминании о моей Родине. Никакой миссии нижеследующий текст в себе не несет. Мне просто давно уже хотелось сформулировать в словах, что же такое для меня Родина. Скорее всего, это просто обычная иммигрантская тоска. Но я не Михаил Шуфутинский, и слезных стихов писать не умею. Чем хоть избавляю мировое сообщество от очередных трех прихлопов, трех притопов в ритмичной форме.

Почему я вдруг решил заговорить о Родине. Не знаю. Осень. Булгаков. Белая Гвардия. Разговор с дедом по телефону. Банка вина. Да и какая разница. Я не контролирую свои импульсы. Наверное, мне действительно лучше жевать, чем писать, но и у Вас есть кнопка Back. Так что все честно.

Так вот, Родина для меня, в отличие от многих известных мне иммигрантов, понятие совершенно конкретное. Удивительное явление в жизни человека, для которого даже программирование является совершенно абстрактной областью, основанной на чувствах, ощущениях и настроении. Логика в этом уравнении служит не более чем каркасом, на который напяливается все вышеуказанное. При всем при этом, Родина вызывает в моем воображении всегда один и тот же абсолютно конкретный образ.

Огромное русское Поле с трех сторон огражденное стеной дикого Уральского леса, уходящее в глубокий, поросший травой и бурьяном обрыв. По дну обрыва, плавно поднимаясь в горку и теряясь в гуще леса, тянется заброшенная, почти незаметная колея. Неподалеку от края обрыва, почти сто лет назад возвышался солидный дом. То, что на этом месте стоял дом, можно догадаться по прямоугольному бугру, еле заметно выступающему из густой травы. Стены и крыша давно уже развалились и только вот этот геометрически правильный бугор напоминает о былых годах, когда в доме звучал детский смех, и слышалась колыбельная песня моей прабабушки качающей в люльке моего деда.

Неподалёку от остатков дома еле заметна поросшая бурьяном пологая яма. Некогда, стены её были аккуратно выровнены, обложены досками и опоясаны полками, заставленными кувшинами свежего молока, сметаны, масла. Все пересыпано загодя припасенным зимним льдом. Сама яма перекрыта плотно прилегающими досками, протыканными на стыках просмоленной паклей. Поверху досок сено, а потом приличная земляная насыпь. Яма эта некогда была холодной кладовой, где даже в знойное Уральское лето царили покой и прохлада. А вот остатки крепких, дубовых ворот и конечно самый главный ориентир - полуторовековая береза, посаженная у дома еще дедом моего деда. Огромное дерево, одиноко возвышается на посевами вольно раскинувшись вширь и ввысь.

Символ свободы и покоя, это дерево видело как мой прапрадед возводил новый дом, и как его сын, мой прадед повернувшись на идеях большевиков разорил свое собственное хозяйство, за что и был убит так называемыми кулаками. Видело оно как умерла моя прабабушка и ее детей большевики забрирали в детдом, как медленно, но верно умирал дом. И вот однажды она почувствовала на своем стволе так хорошо знакомые руки деда, и его младшего брата. Так хочется верить что дерево узнало в стариках пацанов лазавших по нему в начале прошлого века. Надеюсь что приняло и меня. Так мы и стояли, молча положив руки на старую Березу. А она радостно шевелила листьями, приветствуя своих неожиданных хозяев. А потом мы ушли. А Береза осталась ждать новых гостей. На сей раз это буду я. Никого больше из моей семьи Береза особо не интересует. Дела. Заботы. Не до деревьев. Кто осудит?

Все это не плод моего больного воображения, это моя реальная Родина. Такая как я увидел ее своими глазами жарким июньским летом 1985 года. И с тех пор, вопросов о том, с чего начинается Родина в моей голове не возникало. У меня есть четкий ответ на этот вопрос.

Нет только Родины, но это уже вопрос кармического характера, на который я не в силах как-либо влиять. Выбор был сделан. Не об этом разговор.

И все же, как же оно появляется в человеке, это непонятное ощущение Родины. Что заставляет напившись в драбадан сутуло мечтать о возможности еще раз обнять эту старую березу в далеком Уральском поле.

Что определяет Родину для человека? Это риторический вопрос, на который сколько людей на земле, столько и ответов. Но для деда всегда существовал совершенно конкретный ответ на этот вопрос, и он терпеливо прививал его в своем сыне и во мне, его внуке. Именно поэтому, ощущение Родины не появилось во мне каким-то абстрактным ранним солнечным осенним утром, когда я, почесывая яйца, выглянув в окно подумал: "Как заебись кругом! Пусть это будет моя Родина".

У меня в жизни есть один из немногих вопросов, на который я знаю ответ. Я знаю где моя Родина. Знаю до конкретных деталей, до дерева стоящего посреди поля. И это очень здорово.

Сколько раз я мечтал поехать еще раз на Урал, в город, где я никогда не жил, и уже оттуда сев на попутку, добраться до дедовой деревеньки. А потом около часа пилить по лесам и полям до своей Березы. Боже, хоть бы ее не спилили. Дед просил чтобы ее не трогали и, похоже, Береза в деревне той является символом какой-то давно забытой жизни. Пилить ее не поднимется рука ни у кого. Это как плохая примета. Никто грех на душу брать не хочет. Да и не мешает она особо. Стоит себе, радует глаз.

Старик долго и бережно культивировал этот росток в моей антисоветской душе и в итоге его тихое упорство победило мой юношеский нигилизм. На удивление, старый партизан, в душе так никогда и не вернувшийся с войны, не пытался растить во мне абстрактно-открыточную Родину с красными звездами на башнях Кремля, скорее наоборот. Поездка на Урал именно ради Березы, поле под Березняками, в поле береза на которую он лазил 7 летним пацаном. Как всегда, характерное русское распиздяйство. Не взяли ни ростка, ни щепотки земли на память. А может, это он специально так сделал. Чтобы мне было куда и зачем вернуться.

Да хочу я того или нет, но рано или поздно придется ехать к Березе. Не знаю когда это произойдет, но знаю, что это будет, потому что я в долгу у деда посадившем во мне эту Березу. Надо землицы в мешочек набрать, росток от Березы взять. Посадить в своей деревне. Пусть лазают по окрепнувшему русскому дереву представители нового поколения, понятия не имеющие о том где находится Урал, Березняки и моя Береза. Может, кому ни будь из них и повезет и я, как мой дед, возьму его с собой смотреть на Березу на далекий, загадочный Урал.

Вот такая у меня Родина. Извините если вышло несколько патетично и сумбурно, это не специально. Зато от души. В кои-то веки прорвало чего-то.

Повезло мне с дедом.